«Пусть побыстрее все сделает и уснет»
Яна (имя изменено по просьбе героини), 26 лет
— Я договорилась выпить вина с другом — обычно он раз в месяц приезжал из другого города по делам, снимал квартиру, и мы устраивали трип по барам. В последний приезд сделали выбор в пользу домашних посиделок. После выпитой бутылки Саша (вымышленное имя) стал странно себя вести — поглаживания, флирт, объятия. Это было нетипично для нашей дружбы, но я не стала сопротивляться. Подумала: «Как-то неудобно ему говорить… Ничего же такого не происходит? Просто дружеские нежности».
Легким флиртом Саша не ограничился — он закрыл дверь на замок и потянул меня к кровати со словами: «Я же знаю, ты хочешь!» Я только бормотала что-то несвязное вроде: «Не хочу, не надо», а Саша отвечал: «Ты такая скучная! Не ожидал от тебя».
После его слов я впала в ступор и не заметила, как уже лежала полураздетая. Он быстро и ловко снимал одежду, а я не сопротивлялась и думала: «Господи, пусть побыстрее все сделает и уснет».
Секс был ужасным — я чувствовала себя грязной, использованной, ведь я не хотела. Я была разбита, но не смогла предъявить ни одной претензии.
На следующий день мы разъехались. Саша общался со мной как ни в чем не бывало — милые эсэмэски, разговоры на отвлеченные темы. Меня же тошнило от одного его имени. И я без слов заблокировала номер Саши.
Это случилось год назад, а тема сексуального насилия как раз набирала обороты. Мои друзья обсуждали разные истории из СМИ со словами: «Не верю девушкам, которые говорят, что не могли позвать на помощь. Если ты не хочешь секса, ты будешь вопить!»
Но я была той девушкой, которая не кричала. И не звала на помощь, хотя не хотела близости. Слова друзей ранили, и я подумала: «Они, наверное, правы. Если бы я не хотела, то закричала. Но я промолчала. Сама виновата».
«Если женщина не сопротивляется, значит, она тоже хочет»
Василиса Цой, психолог
— Существует стереотип, что мужчины не умеют контролировать свое возбуждение. Это ни в коем случае нельзя считать оправданием, но отчасти стереотип правдив. У женщин возбуждение работает иначе — они не будут вступать в интимную близость, пока не выберут мужчину и не решат, что готовы заниматься сексом.
Мужчины этого не понимают, потому что им для вступления в близость достаточно одного сексуального влечения. И если женщина не кричит и не сопротивляется, по мнению мужчин, она тоже подсознательно хочет секса. А если она сначала сопротивляется, а потом не препятствует, для них это история про «женское „нет“ — это „да“».
В обратную сторону ситуации с сексуальным насилием работают крайне редко. Конечно, принуждение мужчин к сексу тоже случается. Однако, как показывает статистика, жертвами чаще становятся женщины.
По данным ВОЗ, каждая третья женщина в мире (примерно 736 млн человек) подвергалась сексуальному насилию. Но далеко не все девушки сообщают о произошедшем, поэтому реальные цифры могут быть гораздо выше.
42% женщин, подвергавшихся насилию со стороны интимного партнера, сообщают о травме, полученной в результате такого насилия. Принуждение к сексу может повлечь за собой депрессии, посттравматический стресс, проблемы со сном, расстройство пищевого поведения и даже попытку самоубийства.
Людям, столкнувшимся с насилием, помогают в фонде «Безопасный дом».
Все они пережили торговлю людьми, сексуальную эксплуатацию и насилие.
Деньги необходимы, чтобы покрыть основные расходы проекта (проживание, питание и другие базовые нужды, медицинскую помощь), а также оплату специалистов, работающих с пострадавшими.
Что мешает жертве уйти
Жертва домашнего насилия в большинстве случаев находится в зависимом положении. Как правило, она изначально созависима — склонна к отношениям, в которых она несчастлива, однако убеждает себя, что без партнера будет еще несчастнее. Агрессор подкрепляет ее убеждения, регулярно унижая супругу или девушку и внушая ей, что у нее нет другого выбора, она все равно никому не нужна.
Накладываются на это и жизненные обстоятельства. Например, муж полностью обеспечивает жену, потому что она не работает или находится в декретном отпуске. Таким образом, в ход идет не только психологическое и эмоциональное насилие, но и экономическое. Особенно распространена эта ситуация, если у пары есть дети. Агрессор угрожает жертве, что без мужа она не сможет обеспечивать детей и на основании этого он добьется опеки над ними.
Часто мешает жертве уйти ее собственное воспитание. Она мыслит: «Надо терпеть (например, потому что так же делала мама/бабушка), муж есть муж, главное — семья, я обязана ее сохранить во что бы то ни стало». Большую роль может играть религиозность девушки и семьи, в которой она росла: развод для таких людей неприемлем. В этом случае жертву домашнего насилия просто некому поддержать — наоборот, она подвергнется сильнейшему осуждению со стороны семьи, если решится уйти от мужа.
Светлана Мурзина
практикующий психолог, когнитивно-поведенческий терапевт центра «Верба»
Жертва обычно просто не может уйти от агрессора по множеству причин: дети, общая квартира или дом, бюджет, ипотека. Влияют и выдуманные правила, убеждения человека: «Если я уйду от мужа, меня не примут в обществе, обо мне будут плохо думать родственники». Если поддержки от близких действительно нет, то девушка находится в постоянном страхе, что она не справится одна.
Порой жертва возвращается к агрессору уже после того, как решила уйти от него. Иногда из-за того, что партнер начинает уговаривать, просить прощения, клясться, что все изменится, — здесь женщина действительно может засомневаться, ведь в их отношениях вначале было и что-то хорошее, что держит ее, и она надеется, что это еще будет. Иногда жертва домашнего насилия возвращается из-за того, что агрессор ей угрожает, запугивает расплатой, обещает, что отсудит детей. Влияет нередко и экономический фактор: если муж всегда был единственным кормильцем семьи и хорошо обеспечивал ее, жертве сложно начать жизнь с нуля и привыкнуть к совершенно другому ее уровню, особенно если у женщины есть дети.
Наталья Пальчик
директор центра «Верба»
Важно понимать: что бы ни обещал агрессор и как бы он, казалось, ни изменился, через какое-то время он снова вернется к насилию. В нашей практике это обычно бывает так: девушка решает, что даст мужчине второй шанс, но через какое-то время появляется у нас снова — и уже с более тяжкими побоями. . Окончательному уходу от агрессора часто способствуют родственники девушки, порой в дело вмешиваются и ее соседи, коллеги, друзья, начальство
Если же поддержки ни от кого нет, к сожалению, сама жертва обращается за помощью, будучи уже на волосок от смерти. Одну из наших подопечных уже три раза оперировали после побоев, а на четвертый врач просто сказал ей: «В следующий раз уже не смогу помочь: поедешь на кладбище, а не в больницу»
Окончательному уходу от агрессора часто способствуют родственники девушки, порой в дело вмешиваются и ее соседи, коллеги, друзья, начальство. Если же поддержки ни от кого нет, к сожалению, сама жертва обращается за помощью, будучи уже на волосок от смерти. Одну из наших подопечных уже три раза оперировали после побоев, а на четвертый врач просто сказал ей: «В следующий раз уже не смогу помочь: поедешь на кладбище, а не в больницу».
Если женщина говорит «Нет!»
В России практически не применяется статья 37 Уголовного кодекса «Необходимая оборона». Судьи предпочитают вариант «превышение самообороны», то есть ту самую статью 114. Однако, еще в 2012 году Верховный суд РФ специально провел Пленум и разъяснил своим коллегам в мантиях на местах, как надо рассматривать подобные дела. Пленум отмечал, что «причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны не является преступлением, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия».
Тем более, если угроза возникает неожиданно, оценить ситуацию некогда, то даже жесткая самооборона будет оправдана. Причем достаточно, если нападающий угрожает причинением смерти словесно, и уж тем более держит в руках оружие или предметы, которые могут быть использованы в качестве оружия. Но воз и ныне там.
Фото: ongun.ru
Мнение, что «за самооборону посадят» — еще один вредный миф, напоминает основатель и член правления движения «Право на оружие» Мария Бутина. «Прежде всего, «лучше пусть двенадцать судят, чем шестеро несут» — гласит народная мудрость, означающая, что лучше, защитив свою жизнь, отвечать перед судом, чем лежать в могиле. Да и тот факт, что за самооборону обязательно посадят – тоже не вполне справедлив. Безусловно, российская правоприменительная практика в области дел по самообороне носит репрессивный обвинительный характер, однако же шансы на оправдание есть, особенно, если в ваше дело вмешается общественность.
Вспомните случай, когда в 2012 году тульский предприниматель Гегам Саркисян убил двух преступников, защищая дочек от насилия. Под давлением общественности он был полностью оправдан. Именно после этой истории Пленум Верховного Суда РФ выпустил постановление, которое рекомендовало судам нижестоящей инстанции более внимательно подходить к случаям необходимой обороны и вставать на сторону защищавшегося. Вслед за этим было еще несколько дел с полным или частичным оправданием. Плохая новость тут в том, что даже при полной невиновности за свою свободу скорее всего придется бороться, а хорошая – вы остались живы, и шансы на оправдание, особенно при внимании со стороны СМИ, вполне высоки».
Адвокат Алексей Паршин, который, кстати, и защищал в качестве адвоката Александру Иванникову, считает, что Антон Цветков в своих высказываниях совершенно не прав. «В таких ситуациях женщина может обороняться, не оглядываясь на последствия. Насилие часто оканчивается тем, что преступники или калечат жертву или даже убивают, пытаясь скрыть следы. Это преступления против половой неприкосновенности. И нельзя говорить, что насилие — это не угроза. Как раз очень часто жизни при этом угрожает опасность. Так что можно махать отвертками и чем угодно. Это явная необходимая оборона».
Правда, Паршин полагает, что сейчас судебная практика все же меняется, и постепенно защита от насилия все чаще не считается убийством или превышением обороны. Адвокат вспоминает не менее нашумевшее дело Татьяны Кудрявцевой, которую он защищал. На женщину, отправившуюся в лес за грибами, напал неизвестный, пытался изнасиловать. Татьяна улучила момент и ударила насильника грибным ножиком. Преступник, как часто и бывает в таких случаях, умер от потери крови. Женщину тоже сначала обвинили в убийстве, а потом переквалифицировали на превышение обороны. В конце концов, уголовное преследование прекратили — еще на стадии расследования.
«Казалось бы, это очевидная ситуация – в лесу напал незнакомый человек. Но бывает же и знакомый, или подвыпившая компания. Тут мы должны руководствоваться одним принципом: если женщина говорит «НЕТ», то все что идет дальше, это насилие. С этим соглашается и международная юридическая практика: все, что делается помимо воли человека, невзирая на его отказ, — это преступление», — подчеркивает Алексей Паршин.
И как вести себя жертве дальше – это ее право выбора. Все зависит от ситуации. «Если есть возможность сопротивляться – надо сопротивляться, — считает юрист. — Если видно, что опасно, или напали несколько человек, то, возможно, это и правда опасно. Или же иногда просто нет возможности сопротивляться. Но главное помнить, что если возможность есть, то надо защищаться. Скажем, Кудрявцева не была подготовлена, не владела никакими приемами и специально не целилась. Ей просто повезло, что она смогла защититься и спасла себе жизнь».
Между прочим, эксперты этой сферы отмечают, что после насилия преступник-маньяк убивает жертву в 95 процентах случаев. Так что – знаете, все же стоит попробовать защититься.
«Для родителей фраза „не хочу“ не котировалась»
Василиса Цой, психолог
— Неумение постоять за себя формируется еще в детстве. Я не хочу винить отцов и матерей, но именно в юности родители дают установки согласно гендерным признакам.
Мальчикам внушают, что они не должны плакать и быть «слишком эмоциональными». В итоге они вырастают с неразвитой эмпатией и не могут почувствовать, чего хочет женщина. Такие мужчины не понимают молчаливого «нет».
Девочкам же говорят: «Ты должна быть послушной!» В итоге девушки как будто имеют право отказывать, но только когда у них есть весомые аргументы. «Я просто не хочу», — это не аргумент. Для родителей эта фраза не котировалась. Они отвечали: «Надо!»
Тренировать надо не женщин, а мужчин
Идеи вроде «не носите коротких юбок, не ходите по темному парку» не просто говорят о сексизме и шовинизме советующих. «Такие советы, во-первых, не работают, потому что, между прочим, насилуют женщин в совершенно любых одеждах, а не только в коротких юбках. Практика также показывает, что насилуют женщин в любое время суток. И, наконец, — что это чаще всего делают знакомые люди. Помните: провокации не бывает! Бывает четкое решение человека сделать то, что он решил сделать. Потому что он понимает, что в определенной ситуации ему за это ничего не будет. Потому что у нас многие мужчины считают вправе так себя вести», — говорит адвокат Мари Давтян. Юристы Мари Давтян и Алексей Паршин — соавторы законопроекта о пресечении домашнего насилия, так что проблему знают хорошо.
Уж сколько различных «полезных» советов наши российские женщины наслушались от общественных лидеров! То, что прозвучало от представителя Общественной палаты, не только нарушает базовые права человека на жизнь и свободу, которые гарантированы Конституцией РФ. Совет не защищаться до конца крайне вреден, потому как совершенно противоречит жизненной практике, подчеркивает Мария Бутина:
«Сопротивление обязательно! – это номер раз. Это ясно даже на уровне бытовой мудрости.Вспомним хотя бы любой триллер. Сколько раз вы видели, чтобы после выполнения всех условий агрессора, например, раскрыть секретную информацию, жертве сохраняли жизнь? Правильно, практически никогда. Так и насильник, осознав тяжесть совершенного преступления, понимает, что оставлять свидетеля в живых чревато уголовным сроком. Выводы делайте сами».
«С точки зрения безопасности, конечно, может, и не надо идти в темные парки, но понятно, что никто и никогда не должен подвергаться насилию, и короткие юбки тут ни при чем. Запрещать ходить на вечеринки, клубы только потому, что тебя там могут изнасиловать, это подход какого-то позапрошлого века», — считает Алексей Паршин. Мария Бутина соглашается: советы типа фразы «Ты туда не ходи; снег башка попадет» из советского кинофильма «Джентльмены удачи» отражают еще один типичный миф по избеганию насилия.
«В реальном мире покушение на жизнь или здоровье человека может произойти где угодно, вне зависимости от времени суток или географического положения. Вот тот же случай с Татьяной Кудрявцевой, о котором упоминает Паршин. Это произошло в солнечный летний воскресный день на асфальтированной автомобильной дороге недалеко от железнодорожной платформы. Ничто не предвещало беды
Важно помнить, что от ситуации необходимости защищать свою жизнь и жизнь близкого человека никто не застрахован. К этому нужно быть готовым»
Критика же Антоном Цветковым курсов самообороны – это тоже стереотипы, считают эксперты. «Место опасно или безопасно не само по себе, а с точки зрения людей, которые там находятся. Поэтому надо переключиться с потерпевших на агрессоров. И «тренировать» не женщин, а мужчин. Не женщинам надо говорить, куда ходить и как одеваться, а мужчинам — что нельзя насиловать. Только это может помочь, — напоминает Мари Давтян. — И заниматься этим надо с самого детства. Уважение к личности и к физической неприкосновенности должно воспитываться с младых ногтей».
Алексей Паршин подчеркивает полезность таких навыков. «Подготовленная морально и физически девушка в выигрыше. Есть элементарные боевые приемы. Они могут дать болевой шок, обездвижить, утихомирить, убежать за это время, позвать на помощь. Иногда достаточно хотя бы продемонстрировать такие приемы. Например, есть болезненные удары в пах, под колено. В кадык, в глаза. Этих точек на теле много, нужны просто навыки и морально быть готовым нанести удары. На автоматизме».
Беги, Лола, беги!
Марина Писклакова-Паркер
И снова проскальзывает мысль «женщина должна». «Вообще у меня такое ощущение, что в России к женщинам относятся заведомо плохо», — сетует Марина Писклакова-Паркер, директор Национального центра по предотвращению насилия «АННА», уже более 20 лет работающая с темой насилия. Получается, акцент в ситуации свершившегося преступления всякий раз смещается с агрессора на жертву.
Что делать женщине? Бежать. И от насильника, и от общества. Только у жертвы не будет нескольких жизней, как у Лолы, героини старого триллера. Жизнь только одна. И ее надо как-то сохранить.
Пожалуй, самым нашумевшим – и первым из подобных происшествий, где наконец-то прозвучал голос общественности – была история Александры Иванниковой. В 2004 году она случайно убила таксиста-насильника, ударив в ногу перочинным ножом и попав в артерию. Именно благодаря активному вмешательству общества в дело Иванниковой девушка была оправдана.
В прошлом году каким-то чудом избежала тюрьмы москвичка Татьяна Кулакова. Муж-наркоман постоянно избивал женщину, а когда она подала на развод, да еще и обратилась в полицию после одного из последних эпизодов насилия, мужчина пообещал отомстить. В итоге однажды муж, вернувшись домой пьяным, стал избивать Татьяну. Позже эксперты насчитают на теле женщины 14 свежих кровоподтеков и ссадин и 6 гематом двухнедельной давности. В квартире находились дети — восьмилетняя и четырехмесячная девочки. Старшая дочка Татьяны побежала за подмогой. Тем временем, обороняясь, Татьяна схватила нож и ударила им наугад, попав мужу в ногу. Как и в случае Иванниковой, обидчик Татьяны умер от кровопотери.
Женщину привлекли к уголовной ответственности за «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего». Кстати, по статистике, в ходе домашнего насилия случается более 14 тысяч убийств женщин
Татьяне повезло, она осталась жива.
Нагатинский районный суд столицы приговорил женщину к четырем годам лишения свободы – кстати, прокуратура просила и вовсе 10 лет заключения. Но защита подала апелляцию. И, кстати, адвокаты отмечали, что если бы не активнейшая поддержка общественности, когда люди с плакатами «Свободу Татьяне Кулаковой!» стояли у стен суда, все могло кончиться печально. Но Мосгорсуд переквалифицировал вину женщины – на статью 114 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны», сократил наказание до 11 месяцев колонии-поселения и в связи с амнистией в честь 70-летия Победы освободил Кулакову от наказания (те 11 месяцев Татьяна уже отсидела в СИЗО за время следствия).
Но каково было Татьяне? Будучи подсудимой, она тогда заявляла: «Лучше бы меня муж убил, чем теперь пережить вот такое».
«Моя половая свобода – это мое право»
Вопрос стоит еще и о качестве работы самого правоприменителя. Мари Давтян напоминает случай Татьяны Андреевой, которая получила 6 лет за оборону от насильника (трагическая история произошла в 2012 году). Есть записи видеокамер, подверждающие, как мужчина заносит девушку без сознания на плече в отель. Потом девушка рассказывала, что отключилась, а выпила всего лишь воды из бутылки в машине своих друзей. В итоге она потеряла сознание.
А когда пришла в себя, обнаружила, что мужчины пытается совершить с ней половой акт. Она стала защищаться и ударила его ножом. Позже на той же видеозаписи видно, как мужчина выбегает со спущенными штанами, держась рукой за бок. «В итоге женщину привлекли к ответственности за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть человека – он потом умер, истек кровью. Даже не за превышение пределов необходимой обороны! Получается, она не должна была защищаться?» — возмущена Мари Давтян.
Суд заявил, что не увидел «достаточных доказательств» случившегося. А действительно, как доказать попытку изнасилования, если свидетелей не было?
«Кстати, практически по всем нашим делам, касающимся самообороны женщин от насилия, мы получаем утверждение правоохранительных органов, что не доказано, что против женщины совершалось противоправное действие, — замечает Мари Давтян. — Наши правоприменители не осознают вообще проблему насилия в отношении женщин, они не имеют достаточно знаний по этой теме, подвержены стереотипам».
Были, как всегда, и мнения, что раз женщина оказалась в номере гостиницы с мужчиной, то она уже априори виновата. А как же, «спровоцировала», проявила «сексуальное поведение»… Михаил Харлампович, адвокат Андреевой, анализируя итоги судебного процесса отмечал, что «обвинение и суд посчитали, что поведение потерпевшего было правомерно. Татьяна в своем первом допросе сказала, что он приставал к ней, а следователи и суд посчитали, что слово «приставал» находится в рамках закона».
А в интернете обсуждения судьбы девушки пестрят вот такими мнениями женщин: «Вот тебе и жизнь! Изнасиловали — проститутка. Не дала – с…ка. Всегда женщины виноваты! Еще и посадили за то, что свою честь защитила. Несправедливо! Позор за такой приговор!».
Татьяна Андреева в суде заявила, что она сама вольна решать вопросы своей половой свободы. И разве она не права? Кто может распоряжаться чужим телом, и по какому праву?
Но девушка все же получила срок. И теперь Татьяна занимается в колонии общественными работами: ведет местную радиогазету, рассказывает осужденным новости и преподает для них физкультуру.
Режиссер-документалист Елена Погребижская, начавшая два года назад съемки фильма о Татьяне Андреевой, замечала, что в России срабатывает «афганское мировоззрение», когда женщина лишена права голоса.
Фото: stb.ua
Провокации не бывает!
Когда советчики начинают терять почву под ногами из-за невозможности доказать распространяемые мифы, они начинают заниматься перекладыванием вины, считает Мария Бутина. «Они говорят: «Женщина сама спровоцировала своим поведением, сама виновата».
И снова мимо! Отчего тогда жертвами насилия становятся пожилые люди и дети? Неужели их можно заподозрить в вызывающем поведении? Однако кое-что манящее преступника в них есть — это беззащитность и уязвимость жертвы: скрытое ношение эффективного оружия самообороны в России под запретом, а что тогда может противопоставить слабый физически человек? Секрет настоящего равноправия полов — уравнение шансов на выживание, которое опирается именно на наличие возможности дать отпор агрессору».
Шансы на защиту, например, острыми ключами от квартиры есть, но невелики. Чуть больше вероятность спастись, обороняясь электрошокером и ножом, но, к сожалению, удачная самооборона с такими предметами — скорее исключение, чем правило. Мария Бутина считает, что если женщины хотят иметь возможность на самозащиту, возможен лишь один эффективный инструмент – огнестрельное оружие.
Мари Давтян замечает, что Цветков прав, обращая внимание на пробелы в законодательстве — они действительно есть. У нас нельзя превысить пределы самообороны только тогда, когда ты защищаешь свою жизнь
«В нашей юридической практике нередки случаи, когда нам говорят: «А знаете, изнасилование это вовсе не опасная для жизни ситуация, так что нечего тут, действительно, отвертками махать и ножичком тыкать».
Но все же есть уже и позитивная практика, когда женщины, вынужденные защищаться, убивали насильника, но уголовные дела в отношении них прекращали – хотя изначально, действительно, возбуждалось уголовное дело. Я думаю, рано или поздно законодатель дойдет до идеи реформирования законодательства – о необходимости чего мы давно говорим. Пока же, по факту, женщина не может защищаться всеми доступными ей способами».
А как определить, была ли угроза жизни при нападении? Это человек должен решать исключительно сам. «Я продолжаю настаивать на том, что вообще не важна угроза жизни! Уже сам факт сексуального насилия должен позволять защищаться любым доступным способом, — подчеркивает юрист. — Когда женщины бьют насильника ножом — они не делают это для того, чтобы убить человека. А чтобы защитить себя, остановить преступные действия. Их цель оборона, а не нападение».
История Алены
Алена (имена изменены) приехала учиться в Красноярск из небольшого областного города, жила в общежитии. В какой-то момент она стала встречаться с молодым человеком и забеременела. Тот отказался жениться на ней и пропал. Алена стала воспитывать ребенка одна.
Через некоторое время девушка познакомилась в интернете с Александром. У них завязались отношения, и они поженились. В тот момент мужчина стал проявлять агрессию: он попрекал Алену тем, что она со своим ребенком живет в его квартире, у нее самой ничего нет, а значит, она никто. Вскоре Алена родила от мужа ребенка, и ситуация ухудшилась. Девушка находилась в декретном отпуске с малышом и стала еще больше зависеть от Александра, о чем он ей все время напоминал.
Муж придирался к Алене по любой мелочи: дома не прибрано, суп пересолен. А однажды он разозлился так, что избил девушку: выбил несколько зубов и сломал нос. Даша, старшая дочка Алены, пыталась защитить маму, но Александр с силой оттолкнул ее — девочка упала и получила сотрясение мозга. Но мужчина не дал Алене вызвать скорую.
На следующий день у Даши болела голова, была слабость, и она обратилась в медицинский пункт в школе. Медсестра заподозрила неладное и стала расспрашивать девочку, каким образом она упала и ударилась головой. Вскоре домой к семье пришли соцслужбы. Алена была запугана, боялась, что муж еще сильнее побьет ее, если она расскажет о его насилии, поэтому все отрицала. Тогда работники соцслужбы дали ей телефон «Вербы» и подсказали, что можно обратиться за помощью в центр.
Алена позвонила в «Вербу», поделилась своей историей и спросила, чем команда центра может помочь ей в сложившейся ситуации. Сотрудники НКО рассказали ей о возможных вариантах, и вместе они придумали план действий. Уже через несколько дней Алену вместе с детьми вывезли из квартиры — специалисты «Вербы» приехали туда с полицией, потому что муж никого не выпускал.
Следующие восемь месяцев Алена и ее дети жили в убежище центра. За это время юристы помогли девушке возбудить административное дело против Александра, развестись с ним и добиться от мужчины выплаты алиментов. Психологи же помогли Алене выйти из безвыходного, как ей казалось, положения и поверить в себя. Если раньше девушка боялась, что муж ее выгонит на улицу и своих детей она больше не увидит, то с поддержкой психолога она смогла справиться с этой тревогой.
По решению суда дети остались с матерью, а бывшего мужа Алены обязали платить алименты. Сейчас девушка и ее дети живут у родственников. Алена устроилась на работу в магазин и справляется с содержанием детей.